Книга «Путь Махлая». Глава 1

Спецпоселенцы

Верхней Губахи уже несколько десятилетий нет на карте страны. В 1937 году в этом шахтерском поселке родился Володя Махлай, сын и внук «кулаков», которых в июне 1931 года депортировали из Херсонской области на уральские территории, сегодня входящие в Пермский край. Спустя годы, став директором крупнейшего местного предприятия, Владимир Николаевич даст жизнь Новой Губахе. А затем, уже в Тольятти, реанимирует и сделает гордостью мировой химической индустрии еще завод – «Тольяттиазот».

Директор, бизнесмен, изобретатель, рационализатор, меценат, наконец, неутомимый боец с рейдерами – все это Владимир Махлай, которого по праву называют человеком-легендой, человеком-творцом. «Какая глыба, какой матерый человечище! » — как-то сказал Владимир Ленин про писателя Льва Толстого. Это выражение точнейшим образом характеризует и нашего героя.

В книге, посвященной Владимиру Николаевичу, мы постарались отобразить важнейшие вехи его удивительной, незаурядной биографии и неразрывно связанных с ним двух химических гигантов.

Володя Махлай родился 9 июня 1937 года в Верхней Губахе. Он стал третьим ребенком в семье Николая Васильевича и Прасковьи Мартыновны, которых вырвали с корнем из херсонской земли и отправили поднимать Урал. Старшими были сестренки Наташа и Раиса. Потом еще появится младший братик Боря.

В 1931 году под Пермь депортировали не только будущих родителей Володи – еще семь человек из многочисленного семейства Махлаев, в том числе дедушку и бабушку по отцовской линии.

Ярлык спецпоселенцев с родителей Володи был сорван в 1936 году, когда им были вручены паспорта, которые стали своего рода наградой за доблестный и самоотверженный труд.

Как писала газета «Трибуна», воспоминания Махлая о детстве скупые и не самые приятные: на долю ссыльной семьи в середине прошлого века выпало немало испытаний.

— Мне лет семь. Мама просит нас, братишку и сестер, не шуметь: отец спит перед ночной сменой. Уходя на шахту, поцеловал всех: «Встретимся, ребята, в Новом году, сорок третьем», — вспоминал Владимир Николаевич.

Но отец Володи погиб в местной шахте, добывая уголь для фронта, для Победы. Николай Васильевич Махлай, бригадир участка №6 шахты имени Калинина, получил под землей смертельные травмы в 35 лет. Коллеги погибшего вкратце рассказали близким, что ногу Володиного отца затянуло в лебедку с углем.

У мамы на руках осталось четверо детей.

Трудовые мозоли на руках Володи Махлая появились еще в детском возрасте

Семейное фото. Володя – крайний справа

 

 

Буду школьником, Володя уже работал токарем шестого разряда

С младшим братом Колей

Застолье с друзьями

…Вольница шахтерского городка на берегу Косьвы, по которой плывут плоты до самой Камы и еще ниже по течению. Пацаны на спор ныряют под бревна – кто дальше. Вот так много раз нырял и Вовка, но однажды вдруг увидел, что вынырнуть некуда.

— Попал под сплошные бревна. И воздух в легких заканчивается, и пробиться к свету невозможно, и вернуться – далеко, — рассказывал Махлай. – Запредельным напряжением воли, собрав все силы, раздвинул бревна и с криком вырвался на воздух. Так спасся первый раз в жизни.

Кусок хлеба, как и картошка с молоком, на столе в семье Махлаев были всегда. Но доставались они благодаря тяжелой ежедневной пахоте. Так что трудовые мозоли на руках Володи появились еще в детском возрасте.

Подъем спозаранку, чтобы растопить печь в бараке и заняться домашним хозяйством. Мама уходила работать в заводскую столовую к семи часам утра. К слову, ту столовую в Губахе называли «вдовьей», уж очень много там трудилось жен погибших шахтеров и бойцов (шла Великая Отечественная война). После работы Прасковья Мартыновна отправлялась в госпиталь ухаживать за ранеными солдатами.

Рано повзрослевший Володя не сидел без дела ни секунды: рубил дрова, разгружал вагоны на заводе, таскал с шахты уголь своей семье и соседям, сажал и копал картошку, косил и заготавливал сено, пас кормилицу-корову, которую удалось купить на деньги со страховки погибшего отца…

А еще нужно было находить время, чтобы учиться в школе. Уже тогда близкие обратили внимание на неудержимую тягу Володи к знаниям. С физическим трудом крепкий мальчишка справлялся прекрасно. При этом Володя добивался успехов и в труде интеллектуальном, в первую очередь, в техническом творчестве.

Руки у Володи были «золотыми». Однажды ему, маленькому пацану, удалось буквально оживить автомобиль соседа, который уже совсем отчаялся его завести. В качестве награды Володя получил от изумленного соседа весьма дорогой по тем временам подарок – шоколадку.

Шахтерский поселок Губаха, родина Владимира Махлая

 

Дом, в котором жила семья Махлаев

…Ложились спать Махлаи смертельно уставшими. Чтобы проснуться спозаранку и дальше бороться за выживание. Стало немного полегче, когда Прасковья Мартыновна сошлась с Константином Константиновичем, который долго и упорно добивался ее расположения. Константин Константинович взвалил на себя обязанности главы семейства.

Из незатейливого досуга Володи: зимой катание на самодельных коньках, привязанных к валенкам, летом – футбол с ребятней, походы в кино, развлечения на речке, которая, как было сказано выше, могла быть коварной и опасной.

Еще Володя Махлай обожал голубей. Его голубятня прославилась на всю округу.

 

Как Махлай медузу съел

В декабре 2021 года Владимир Махлай дал интервью для youtube-канала «Моногород Тольятти», в котором с ностальгией поделился воспоминаниями о службе в армии на подводной лодке в составе Тихоокеанского флота СССР. В преддверии разговора с Владимиром Николаевичем корреспонденты канала провели опрос на улицах города: помнят ли жители директора корпорации «Тольяттиазот»? Как выяснилось, помнят, причем очень даже хорошо. Несмотря на то, что Владимир Николаевич последние 18 лет, с 2005 года, вынужден находиться на чужбине.

Тольяттинцы в один голос говорили, что искренне уважают Махлая за его большие добрые дела.

«ТоАЗ – замечательное предприятие. Самый платежеспособный завод в городе даже в сложные 90-е. Один человек, и столько всего сделал! Строил, строил и строил! Медицина, социалка, досуг, забота о пенсионерах – все на себе тащил Махлай», — рассказывали люди, называя директора корпорации одним из «отцов-основателей» Комсомольского района.

В начале интервью Владимир Николаевич вспомнил о своих украинских корнях. При этом по его словам, в СССР особо не обращали внимания, русский ты или украинец. Народ считали единым, советским.

Из воспоминаний Владимира Махлая:

«Много людей было сослано на Урал. Конкретно – в Губаху, Березняки, Соликамск. Так вышло, что брат мой по паспорту русский, я украинец, сестра – тоже украинка.

До армии был пацаненком, всего семь классов образования, восьмой класс начинал в вечерней школе. Зато уже работал токарем шестого разряда. Учили меня бандеры. У нас весь цех был бандеровский! И Петр Гладких, и Дозя Долевских, и Лева Лев, и Вася Вовк. Только один русский – Иван Парфенов».

Совсем еще ребенком будущий директор двух крупнейших химических заводов оказался в экстремальных условиях. В них и ковался его характер.

Владимира (нижний ряд справа) определили на Тихоокеанский подводный флот матросом

Молодой подводник на побывке

С армейским товарищем

Владимир (сверху по центру) начинал службу трюмным машинистом подводной лодки

Владимир заканчивал служить механиком в звании старшины первой статьи

Из воспоминаний Владимира Махлая:

«Призывались в Перми, куда отправят, не знали. Посадили в поезд, в вагонах по сторонам – стеллажи для людей. Шли 17 суток на Дальний Восток. Там определили меня на Тихоокеанский подводный флот матросом. На грузопассажирский пароход «Каменецк-Подольский» нас загрузили в корму. Народа — целая масса! Ноябрь месяц, шторм случился такой, что погнуло стрелы кранов, стоявших в передней части парохода! Волны вздымались огромные, когда на них поднимало пароход, его громыхающий винт оголялся в воздухе, нам это было слышно – звук менялся. Сильно укачивало, ничего не оставалось делать, как лежать, свернувшись калачиком. Конечно, было страшно!

Между грузовым и пассажирским отсеками находилась кухня. До нее мы добирались по краю палубы, несли с собой бачок для еды. Нам загружали макароны с мясом. Вкусные были макароны, но только их и ели…

Общую парашу, шириной метра полтора, от постоянной тряски сорвало с петель. И она ползала по мокрому полу туда-сюда, от борта к борту. Люк в кубрике из-за духоты приходилось держать открытым, так что нас постоянно заливало ледяной водой».

Ближе к концу пути новоиспеченный матрос серьезно заболел. Причина недуга оказалась необычной.

Из воспоминаний Владимира Махлая:

«Симптом был такой: у меня поднялась высокая температура. Причина недомогания выяснилась потом, в больнице. Бачки с едой, которые мы носили из кухни, не закрывались. Порой нас вместе с этими открытыми бачками накрывало волной. Так и ели макароны – с морской водой. И вот однажды после доставки еды я посчитал, что с макаронами положили холодец, прозрачный такой, трясущийся. Я его ложкой и съел.

Когда сошли на землю в порту Камчатки, мы не могли стоять на ногах. Вставали враскорячку. Казалось, что и сам порт качается, прямо как корабль. Еще в это время на Камчатке было большое землетрясение.

Затем на гидрографическом судне добрались до бухты Крашенинникова. Я сказал командиру, что у меня поднялась температура. Тот сунул фляжку со спиртом: «Выпей, полегчает». Я выпил и лег. Лежал до утра, весь буквально горел. Меня забрали в ближайшую больницу, положили под капельницу. Врачи сразу сказали: «Ты, наверно, медузу съел». Видимо, они уже встречались с такими случаями. Только представьте: оказывается, я вместо холодца съел медузу! Теперь стараюсь держаться от медуз подальше».

Собеседник youtube-канала с исключительной теплотой рассказывал о своих сослуживцах и командирах.

Из воспоминаний Владимира Махлая:

«После распределения нашего призыва я стал трюмным машинистом на подводной лодке. Нас было 43 матроса: машинисты, электрики, торпедисты, акустики, мотористы… И восемь офицеров. Командир – капитан второго ранга Киридон. Все офицеры – отличные мужики. И командир оказался замечательным, редкостным умницей. Он сделал из меня человека!

Плавали очень много. Помню, на Кубе встали в бухте, где потише – там в это время разборки шли нешуточные. Местные рыбаки попросили у командира водолазный костюм. Киридон давал им один, который списанный. Каких только рыб ему потом не приносили! Еще в большой эмалированный тазик насыпали гору красной икры. Но я ее не ел, почему-то было противно. Но другие черпали ложками, весь тазик за раз съедали!

Пока стояли на ремонте в Магадане, Киридон нас всех через медицину протащил. Заставлял полностью обследоваться, пройти различные лечебные и восстановительные процедуры. Лампы, бассейны, парилки…»

Владимиру Николаевичу службу на подводной лодке – а она в итоге получилась очень долгой, целых пять лет, — удавалось совместить с получением знаний, образования, которые ему в последующем очень пригодились.

«Командир говорил мне – историю надо изучать и знать. Скоро по понедельникам, после завтрака и до обеда, я читал морякам лекции по истории. Также по ходу службы получил документ об окончании восьмилетки.

Прослужил я не четыре, как все, а пять лет. Заканчивал механиком в звании старшины первой статьи. Командир уговаривал меня остаться еще на год на сверхурочную службу, сулил разные блага, даже машину «Волгу». Был еще капитан-лейтенант, партийный, он меня тоже долго уламывал. В итоге согласился.

Когда демобилизовался, провожали меня торжественно! Помню, командир выстроил весь экипаж, стояли по стойке «смирно». Поздравил с окончанием службы, пожелал всего наилучшего. В дорогу мне наложили два вещевых мешка самого дефицитного питания, подарили ружье.

На пассажирском корабле «Русь» отправился домой. Высадили в Находке. Там я немного прибарахлился. Еще когда уходил в армию, Хрущев выпустил облигации, всех обязывали на них подписываться. Пять лет я проверял газеты: а вдруг мне с них что-то перепадет? Так и не перепало.

В Находке этих облигаций мне хватило, чтобы купить три метра ткани диагональ для костюма».

 

Стремление к созиданию

Владимир Махлай начал трудовую деятельность в 1953 году учеником токаря центральных электромеханических мастерских треста «Сталинуголь» шахты им. Калинина – той самой, в которой трагически оборвалась жизнь его отца. В 1961 году, после службы подводником на Тихоокеанском флоте, он пришел работать на Губахинский химический завод помощником машиниста. В этом же году поступил на химико-технологический факультет Пермского политехнического института.

После армии Владимир Махлай поступил в Пермский политех

Последний курс института Махлаю пришлось заканчивать заочно: в августе 1965 года он был зачислен слесарем в цех синтеза метанола. Летом 1966 года Махлай получил диплом инженера-механика. В октябре 1967 года стал механиком цеха компрессии, с февраля 1968 года – заместителем начальника цеха. Два года спустя очередное повышение – возглавил цех. В январе 1973 года был назначен заместителем директора завода по капитальному строительству.

По воспоминаниям коллег, уже тогда проявилась, пожалуй, главная черта характера Владимира Махлая – неуемное стремление к созиданию, созданию чего-то нового. Родственники вспоминали, что о новой должности Владимира Николаевича они узнавали случайно, не от него самого, а от кого-то со стороны. Видимо, он не считал каждый новый шажок по карьерной лестнице тем достижением, которым нужно хвалиться.

Владимир Махлай быстро продвигался по карьерной лестнице

Семейное счастье Владимир Николаевич обрел в 1964 году. Лариса Ивановна родила ему двух сыновей, Андрея и Сергея. Судьба разбросала семью по миру. Андрей сейчас проживает в Швейцарии, а Сергей и Лариса Ивановна – в США. У Владимира Махлая один внук и четыре внучки, которых он обожает: Никита, Саша, Даша, Марина и Алиса.

В 1980 году верной спутницей, надежным оплотом и лучшим другом Владимира Николаевича стала Валентина Алексеевна Семенова. В Губахе они жили в одном доме, в соседних подъездах. Близко познакомились на химическом заводе, где Валентина Алексеевна трудилась заместителем начальника по капитальному строительству. Вместе они пережили все невзгоды, которые начали обрушиваться на завод и лично Махлая с конца 90-х уже на волжской земле. В «Тольяттиазоте» Валентина Семенова работала заместителем начальника технического отдела, начальником отдела капитального строительства и, наконец, начальником Управления строительства.

Когда стало ясно, что третьи домом Владимира Николаевича, после Губахи и Тольятти, вынужденно станет Лондон, по зову сердца Валентина Алексеевна последовала за ним. С 2007 года Владимир Николаевич и Валентина Алексеевна больше не расставались.

Всех членов семьи Махлаев, сосланных в Губахинский район Пермской области, реабилитировали в 1995 году. Основанием для реабилитации послужило «применение репрессии по политическим мотивам в административном порядке». Об этом стало известно из поступивших на их адреса справок информационного бюро Управления внутренних дел Херсонской области и Управления внутренних дел Пермской области.

Из справок УВД:

«Махлай Николай Васильевич, 1909 г.р., Махлай Прасковья Мартыновна, 1910 г.р., высланы за пределы Украины как кулацкая семья с Б. Александровского района Херсонской области на основании решения заседания Президиума Б. — Александровского РИКа в Губахинский район Пермской области 8 июня 1931 года.

На спецпоселении родились дети – Наталья 1932 г.р., Раиса 1935 г.р., Владимир 1937 г.р.

Махлай Василий Никифорович, 1888 г.р., Махлай Ольга Ивановна 1888 г.р., Махлай Иван Васильевич, 1912 г.р., Махлай Александра Фирсовна, 1917 г.р., Махлай Александра Васильевна, 1918 г.р., Махлай Галина Васильевна, 1920 г.р., Махлай Мария Васильевна, 1922 г.р., высланы за пределы Украины как кулацкая семья с Б. Александровского района Херсонской области на основании решения заседания Президиума Б. — Александровского РИКа в Губахинский район Пермской области 8 июня 1931 года.

На основании статьи 3 Закона Украины от 17 апреля 1991 года «О реабилитации жертв политических репрессий на Украине» вышеупомянутые лица реабилитированы».