Николай Уткин: Цифры по Тольятти меня убили

Николай Уткин, бывший мэр Тольятти

Позвонить бывшему мэру города Николаю Уткину главного редактора газеты «Вольный город» Сергея Ресова подтолкнула неофициальная информация о том, что он готовится к серьезной операции. Но разговор, как всегда, получился шире, тем более начал я беседу с городских тем.
– Николай Дмитриевич, у вас нет ощущения, что тольяттинцы перестали трудиться, потому что лето, лень, нет работы? А центр занятости который месяц сообщает, что уровень безработицы в районе двух процентов. Как будто рапортует, что в Тольятти все хорошо.
– Есть такое ощущение. Избаловались люди. Когда я начал заниматься исследованием нашей экономики, цифры меня убили. Например, поразило, что почти 40% горожан трудоспособного возраста заняты в торговле и сфере услуг. Такого в Тольятти никогда не было.
– Как в курортном городе.
– Да. Потом оказалось, что многие работают по графику: два через два, получают по 400-500 рублей за «смену». В месяц у них реально получается по 8 тысяч. И держатся за такие рабочие места, хотя покупателей или посетителей почти нет.
Это мелкие точки. Возьмем крупные, например «Кастораму». Спрашиваю начальника охраны, почему консультанты, здоровые и крепкие парни, лишний раз с места не сдвинутся, анекдоты травят, вместо того чтобы работать с покупателями. Он ответил так: на эту зарплату кто сюда пойдет, вот и мучаемся с ними. Словом, нет мотивации у молодежи.
А центр занятости, конечно, лукавит. Иначе, наверное, там нельзя.
– А что будет с ВАЗом? Он перестает быть градообразующим предприятием.
– Да он практически перестал быть градообразующим, если учесть переход на трех-четырехдневку. Знаю, что вазовцы ищут подработки в том же такси. Появилась масса шарашкиных контор, которыми руководят бывшие топ-менеджеры ВАЗа. Я иногда смеюсь над ними:
– Вам не хватает Берии с его организаторскими способностями.
– Да, Берия навел бы здесь порядок. Следующая группа вопросов. В Тольятти продолжают закрываться местные банки, все понимают, почему это происходит. Только Анатолий Волошин пытается сейчас судиться с Центробанком, чтобы признать недействительным отзыв лицензии. Что в нем говорит: экономический расчет, отчаяние или уязвленное самолюбие? В самом деле, известному в регионе банкиру-меценату и любителю прекрасного в одночасье, как зеленому пацану, показали на дверь.
– Понятно, что есть и отчаяние, и уязвленное самолюбие.
– Но ведь «Эл банк» это не вернет к жизни. Неужели Волошин не понимает?
– Видно, не всё ладно было в этой банковской конторе. Вторая причина – нет интереса у москвичей содержать местные банки, с которыми работали представители малого и среднего бизнеса. А вообще история повторяется. Вспомните, как разорились «Лада-банк» и другие финансовые структуры. В том же «ФИА-банке» по депозиту такие сумасшедшие проценты были, народ зашевелился  – и…
– В очередной раз пролетел.
– Знаю предпринимателей, у которых там зависли по несколько миллионов рублей. Они хотели развивать свое дело, теперь не могут как юрлица вернуть свои деньги.
– Скоро выборы. Вы будете кого-то поддерживать или сами баллотироваться? Народ к вам уважительно относится.
– Я не хочу никуда баллотироваться, поэтому даже не думал на эту тему. И вообще, смотрю на депутатов, которые сегодня плотно «опекают» Меркушкина, и улыбаюсь.
– Опекают – это как?
– Следуют за ним хвостом в любой поездке.
– А… К выборам свита всегда увеличивается.
– Или вот говорят про команду губернатора. Я вспоминаю свою политическую деятельность. При всех неровностях отношений, какие у меня были с тогдашним губернатором Титовым, я, не стесняясь, говорил:
– Константин Алексеевич, тебе надо молоко пить за мою вредность.
Мы работали плотно, но никогда не хвастались, что одна команда. У нас были свои задачи, мы добивались поставленных целей.
– Может, отдельным выдвиженцам не хватает своего авторитета, вот они и прячутся за спину главы региона?
– Если откровенно, то принадлежность к партии власти сегодня помогает решать вопросы. Почему было интересно работать раньше? Мы никогда не оглядывались, если принимали решение, то в пользу того или иного города, того или иного проекта.
Сегодня всё по-другому. Как-то спросил одного депутата Госдумы, не буду называть его фамилию, почему парламент принимает странные законы, которые потом сам же отменяет.
– И что он ответил?
– Он сказал, что по-другому и быть не может, если дают бумажку с проставленными плюсами и минусами. Я у него уточняю, разве нельзя отстаивать свою точку зрения? Он ответил так:
– Можно, но завтра ты будешь никто. Им терять есть что.
– У них там и зарплата приличная, и льготы. Да и в губернской тоже неплохо. Кстати, о губернской думе. В минувшую субботу встретил за Федоровкой Александра Дроботова: едет на велосипеде, за спиной – палка. Спросил, зачем ему «оружие», ответил, что от собак отбиваться. Еще сказал, что завершает свою депутатскую деятельность, хотя, на мой взгляд, рано ему еще на печи лежать. 
– Ты, Сергей Анатольевич, интересную тему затронул – про велосипеды. Я недавно был в Германии, их сторона настояла, чтобы приехал на празднование 25-летия побратимских связей. И вот мы вечером вышли на улицу, нас в машину сажают, а мэр Вольфсбурга сел на велосипед и поехал.
– Без всякого сопровождения?
– Конечно, у них не принято охрану нанимать. Я потом уточнил у мэра, сколько он в день проезжает километров. Оказалось, двадцать: утром десять и вечером столько же. Я не утерпел, спросил:
– Все время ездишь на велосипеде?
– Нет, если официальные мероприятия – то на машине. А всё остальное время – на двухколесном. 
И Дроботов молодец, что добрался до велосипеда. Что касается депутатства, то не стоит о нем жалеть, есть много других дел, гораздо интереснее. 
– Кстати, насчет транспорта. Мне недавно кто-то с удивлением рассказывал, что видел Уткина в маршрутке.
– (Смеется). Мне самому об этом время от времени рассказывают. Даже племянник из Екатеринбурга не так давно звонил, спрашивал, правда ли, что мне в газели место не уступили. Я давно полюбил этот вид транспорта, кругом езжу: и в Федоровку, и в Новый город. Есть возможность добраться пешком – иду с удовольствием. 
– Я вспомнил, что собеседник мой предположил: Уткин собирается баллотироваться в думу, вот и пиарится в общественном транспорте.
– Странно: на велосипеде езжу – не удивляются, пешком хожу – не удивляются, а в маршрутке увидели – стали гадать. Да… И это тоже пройдет.
– Николай Дмитриевич, я давно не видел Тагаева. Как он? В Северной Осетии гостиницу строит?
– Вроде бы построил, в этом году даже хотел открыть. Но, как я понимаю, не все так гладко. Те места неплохо развивались, когда в Ростовской области была промышленность на высоте. Там есть школа альпинистов, правда, какая-то диковатая. Километров сорок дорога более-менее, а дальше – серпантин. При советской власти там скот гоняли, и этот серпантин бульдозерами подравнивали. 
– Понятно. А чем занимаются другие известные чиновники из уткинской мэрии?
– Многие уже на пенсии, как Хитун или Орехов. Иванов каким-то бизнесом занимается. Бабич отдыхает, тоже на велосипеде катается.
– А где бывший пан спортсмен Одиноков?  
– У него есть гостиница, где он принимает спортсменов, а так, для души, занимается разведением голубей.
– Серьезно?!
– Основное его развлечение – это голуби.
– А Немых в городе?
– Да. Работает.
– Посреднические услуги?
– Да. Наталья молодец, толковым была работником, чем и не нравилась многим.
– Наверное. Во всяком случае, ее недолюбливали и работники мэрии, и коммерсанты, и просто посетители.
– На этой неделе мы похоронили Женю Феопентова. 
– Он возглавлял «Жито»?
– Именно так. Пришел из комсомола, восстановил элеватор, реализовал шведский проект мельницы, подобрал коллектив. Дефолт, кризис – всё пережили. По натуре очень спокойный, в молодости хотел ученым стать. Их было три брата из Санчелеево, Евгений последним ушел в мир иной. 
– А сколько ему было?
– Почти мой ровесник.
– Рано тогда.
– Рановато. 
– Продолжая эту тему: недавно был на кладбище, что на Поволжском шоссе. Это настоящий город мертвых, только запущенный, заброшенный. Новые могилы роют возле пеньков, дороги нормальной нет, кучи мусора, даже забор ржавый. Баныкинское кладбище чуть лучше, но проблем и там хватает. Возникает ощущение, что власть кладбищенским хозяйством совсем не занимается. Там можно навести порядок или нет?
– Не только можно, но и нужно. Недавно ездили на кладбище в Поволжский, почтить память Денисова. Помнишь Владимира Ильича?
– Помню, он свинокомплекс возглавлял. 
– Приехали на кладбище после урагана, который повалил деревья прямо на памятники. Разруха, как на Донбассе. Я главе поселка посоветовал срочно обратиться в «Спецкомбинат», он ответил, что там без торгов ничего делать не станут. Понятно, что кладбища стали объектами большого бизнеса, жаль только, простые люди страдают. 
– Еще больная тема – внешний вид города. Остановки, дома, деревья, столбы – всё обклеено рекламой. Почему тольяттинцы видят это безобразие, а чиновники – нет?
– Привыкли. И потом, в городе нет денег, обобрали до нитки. Средств не хватает ни на что. Вот простой пример. Я тут в больницу зашел: крыльцо развалено, разруха внутри. Увидел заведующую, спросил, не стыдно ли ей сюда заходить. Стыдно, говорит, а что я могу сделать. С другой стороны, знакомые ко мне приезжали, прошлись по улицам и удивились: 
– Почему город серый стал? Даже клумб с цветами не стало…
– Николай Дмитриевич, я слышал, у вас возникли проблемы со здоровьем. Даже стенты «внедряли». 
– Было такое, а недавно бляшки убрали. В больницу ходил, чтобы нитки вытащить.
– Ладно, не будем о грустном. Не помню, сколько у вас внуков?
– Пока шесть: пять девчонок и один парень.
– А сколько им лет?
– Одна внучка оканчивает первый курс института, вторая – школу, внук – девятый класс. 
Двойняшки (они родились, когда я отбывал наказание) в этом году, наоборот, пойдут в школу. Дочь Юля занимается ребятишками – как многодетная мать. У сына были проблемы с работой, но он их решил. Мы с женой на пенсии, много занимаюсь общественной работой. Скучать не дают, но я и не жалею об этом.
– Если мы вернемся к политическим темам, вы бы подписали петицию об отставке мэра Андреева?
– Не подписал бы.
– Почему?
– В случившемся с городом не его вина. Я согласен, Андреев не держит своего слова, но он, как мэры многих российских городов, поставлен в очень жесткие рамки. Денег нет, инициативы с места наказуемы. Но это можно понять только тогда, когда выпадешь из системы власти.
– Чем Андреев станет заниматься после мэрства?
– Без работы, уверен, не останется. У него и амбиций много, и планов, хотя эти темы я с ним ни разу не обсуждал. А так – я спокойно могу позвонить ему, он ответит… Нет у нас сейчас местного самоуправления. Вот что раньше построили, отремонтировали, за счет этого город еще и держится.
Сегодня модно проводить эксперименты. Читаю про эксперимент с новыми добавками, которые якобы не позволяют дороге после ремонта разрушаться. Так и хочется сказать: битум все-таки добавляйте и не жалейте его.
– Как в анекдоте про заварку и вкусный чай?
– Как в анекдоте… Сейчас многое похоже на анекдот, только смеяться почему-то не хочется.